27. Дядюшке П. А. Боратынскому
1816, август октябрь, Подвойское Голощапово
«Любезный дядинька Петр Андреевич. — Я не знаю, чем вам когда нибудь доказать мою благодарность за все милости, коими я вам обязан! Вы все еще не забыли Евгения! Будьте уверены, любезный дядинька, что слова ваши никогда не изгладятся из моей памяти. Нужно быть более развращенным, или лучше сказать, совсем без души и сердца, чтобы не чувствовать всю цену ваших наставлений. Так они всегда будут за мною следовать, всегда будут мне напоминать мой долг, честь, добродетель, и когда жестокая совесть будет укорять меня, то примирят меня с собой. Любезной дядинька! Нет истинного щастия без добродетели, и если кто в сем не признается, то дух гордости ослепляет его, и я это хорошо знаю! Когда страсти, пылкие страсти молодости перестанут ослеплять опытную старость, каким ужасным сном кажутся протекшие дни нашей жизни! Как смешны кажутся все предприятия радости и печали! Горе тому, кто может только вспоминать одни заблуждения! Извините меня, любезный дядинька, что я пишу вам это, что, может быть, несвойственно ни моей неопытности, ни летам, но я это живо чувствую, а чувствам своим повелевать не можно. Прощайте, любезной дядинька, будьте уверены, что я никогда не позабуду, что вы столько времени были мне отцом, наставником и учителем, и если я когда нибудь изменю чувствам моим, то пусть Тот, Который все знает. Который наказывает злых и неблагодарных — накажет и меня вместе с ними — Е. Баратынский».